И.В. Цветкова*

  СТРУКТУРА ФИЛОСОФСКОЙ КУЛЬТУРЫ

© Цветкова И.В., 2002

*Цветкова Ирина Викторовна – кафедра философии Волжского университета им. В.Н.Татищева

Современные исследователи довольно редко используют понятие “философская культура”, поскольку оно разработано в недостаточной степени. Его употребляют, главным образом, тогда, когда появляется необходимость сравнения различных типов философского мышления, выделения исторических этапов становления философского знания либо установления различий между типами философского мышления при постановке определенных философских проблем. В конце XIX-XX веков данное понятие получило разработку в трудах неокантианцев, а в настоящее время применяется в исследованиях по компаративистике, социологии культуры.

При рассмотрении культуры философия обычно рассматривается в качестве одного из способов познания. Философия – это, прежде всего, знания , которые выступают базисом для познания окружающего мира, для самопознания и самосовершенствования человека. Подобное отношение к философии сформировалось еще в культуре XVII-XVIII вв. С неокантианства значение философии в системе культуры начинает трактоваться значительно шире. Представители Баденской школы неокантианства, подчеркивая приоритетную роль практического разума по сравнению с теоретическим, считают, что истина, добро и красота в единстве составляют ценностное ядро, а сфера влияния мира ценностей на эмпирический мир образует культуру. Культура в единстве науки, морали и искусства воплощает ценности истины, добра, красоты, а “правильность оценки” их призвана гарантировать философия [1.С.23]. “Философия каждой эпохи есть мерило той ценности, которая эпоха приписывает науке: именно потому философия является то самой наукой, то чем-то выходящим за пределы науки, и когда она считается наукой, она то охватывает весь мир, то есть исследование о сущности самого научного познания. Поэтому столь разнообразно положение, занимаемое наукой в общей связи культурной жизни, столь же много форм и значений имеет и философия, и отсюда понятно, почему из истории нельзя было вывести какого-либо понятия философии”, – пишет В.Виндельбанд [2.С.16].

Марбургская школа кантианства сосредотачивает свое внимание на имманентно-логической связи понятий системы культуры и системы философии. Согласно Когену, система философии может быть понята как сознание культуры, тогда, например, задача логики будет в том, чтобы устанавливать взаимосвязь развития математики и естествознания, а этики в том, что она должна показать, как культурное сознание определяет и регулирует в государстве и праве историю людей и народов. Коген не просто структурировал культуру путем классификации суждений, а произвел скрупулезный анализ формирования специфических механизмов сознания, опосредующих культуротворчество. Культура с этой точки зрения развертывается как освоение мира сознающим и действующим субъектом в опосредованности языковой деятельностью. Типы речи становятся символами различных способов отношения субъекта к миру, которые и отливаются в соответствующие формы культуры [См.:3.С.103-104].

В неокантианстве философия начинает трактоваться как особая форма культуры, которая характеризуется: а) системными качествами; б) использованием особого языка; в) специфическими функциями (например, аксиологической), которые она выполняет по отношению к другим формам культуры. Представители неокантианства анализируют историческое становление философии во взаимосвязи с другими формами духовной жизни (религия, наука, искусство и т.д.). Этот подход к философии позволяет рассматривать ее в качестве фактора культурного развития, а также выделять многообразие типов философствования.

В феноменологии эта проблема получила дальнейшую разработку. Э.Гуссерль утверждает, что античная философия способствовала формированию теоретической установки, которая оказала двоякое духовное воздействие. Во-первых, оно выражается в универсальности критической позиции, в решимости не принимать без вопросов ни одного готового мнения, ни одной традиции, но не ограничивается этим. Гуссерль отмечает воздействие философской ориентации на нормы истины, которая производит перемены во всей культурной жизни. Он утверждает, что философия имеет универсальное значение для европейской культуры, выступая в качестве фактора, придающего необратимый характер историческому развитию. Функция философии, по его мнению, состоит в воспроизводстве теоретической установки, выступающей базисом ориентации познания на постижение объективной истины [См.: 4.С.109].

Следует отметить, что принципы анализа культуры, которые получили развитие в Баденской и Марбургской школах неокантианства, а также в феноменологии, позволяют рассматривать философию в качестве самостоятельной сферы культуры. Данные направления сформировали подход к культуре как к специфической системе, в которой философия выполняет ряд особых функций. Все это дает основания для выделения в культуре особой области – философской культуры, которую, по нашему мнению, можно определить как систему элементов, обеспечивающих существование философии в качестве особой сферы духовной жизни, которая выполняет рефлексивную функцию по отношению к развитию культуры в целом.

Анализ философской культуры предполагает выделение ее структурных элементов и определение характера взаимосвязи между ними. Прежде всего следует отметить, что структура философской культуры включает своеобразное “ядро” – совокупность таких элементов, которая определяет особенности предмета философии. По мнению В.Н. Сагатовского, философия призвана дать ответ на “основной вопрос мировоззрения”, который формирует ее “ядро”. Представление о подобной структуре возникает, когда проводится анализ разных типов мировоззрения, в которых преобладают различные категории. Тем не менее, в любом мировоззрении есть некая инвариантная структура, без осознания которой вообще невозможна философская рефлексия. Именно она находит воплощение в “ядре” философской культуры [См.:5.С.37]. По нашему мнению, в “ядро” философской культуры входит не только описание предметной специфики философии, но также совокупность сущностных сил субъекта, характеризующих его творческий потенциал как философствующего субъекта. В состав “ядра” следует включить философский опыт, философское мышление и философскую деятельность. Эти элементы определяют сущность философской культуры.

Понятие “философский опыт” является достаточно спорным. Во многих философских сочинениях встречаются высказывания, отрицающие необходимость какого-либо опыта в качестве основания философского познания. Эта точка зрения в конечном итоге исходит из понимания философии как чистой науки, предметом которой выступает само мышление. Функция же философии в этом случае – формировать условия для приобретения опыта. Так, например, И.Г.Фихте пишет: “<…>если задача философа – вывести возможные в опыте явления из единства предположенного им понятия, то, очевидно, он вовсе не нуждается для этого ни в каком опыте, поскольку он философ и строго держится в границах философии, он должен выполнять эту задачу, не считаясь ни с каким опытом, исключительно a priori...” [6.С.4]. Однако, отрицая необходимость опыта, немецкий философ имеет в виду внешний опыт, эмпирический опыт, который действительно не может служить базой философского познания.

Г.-Х. Гадамер, ссылаясь на Гегеля, обращает внимание на диалектический момент в опыте. В “Феноменологии духа” Гегель показал, как сознание, стремящееся к собственной достоверности, совершает свои опыты. Для сознания его предмет есть “в себе”, однако то, что “есть в себе”, может быть сознано лишь в том виде, в каком оно являет себя испытующему сознанию. Так, испытующее сознание приобретает опыт того, что “в-себе” предмет есть некое “в-себе для-нас”. Предназначение опыта, по Гегелю, состоит в повороте сознания , опыт тем самым есть диалектическое движение. В противоположность Гегелю, который полагает, что завершением опыта является обладание абсолютным знанием, Гадамер подчеркивает историческую сущность опыта, характеризуя его герменевтическую составляющую. “Опыт, таким образом, есть опыт человеческой конечности. Опытен в собственном смысле тот, кто помнит об этой конечности, тот, кто знает, что время и будущее ему неподвластны”, – пишет Гадамер [7.С.420]. Опыт, следовательно, имеет значение лишь по отношению к конкретной исторической ситуации, он принципиально не завершен.

Мыслители, которые рассматривают опыт в качестве базиса философского познания, отмечают его неоднородность и анализируют его структуру. В.С.Соловьев, развивая философию как систему цельного знания, отмечает, что ее материалом является опыт. Русский философ подразделяет опыт на три вида, отмечая иерархическое соотношение явлений: мистических, как наиболее центральных и глубоких, за ними следуют явления психические и, наконец, как самые поверхностные и несамостоятельные - явления физические [См.:8.С.202]. В.С.Соловьев подчеркивает, что отдельно взятые элементы этих видов опыта выступают лишь материалом философии, а получают форму всеобщей цельной истины, сосредоточиваясь в универсальных идеях [См.:8.С.203]. В этом аспекте мыслитель отмечает сходство художественного и философского творчества. Однако в отличие от художественного творчества философия имеет своим предметом “весь идеальный космос, то есть общую совокупность идей в их внутреннем отношении или взаимодействии как выражение истинно сущего” [8.С.206]. Согласно Соловьеву, элементом, который объединяет различные виды опыта в цельное знание, выступает умственное созерцание.

Н.А.Бердяев также отмечает опытное происхождение философии, подчеркивая особое значение духовной составляющей опыта. Философ утверждает, что в его основе находится философская интуиция. Философское познание зависит от объема пережитого опыта, от опыта трагического переживания, от опыта человеческого существования в его полноте. Философ подчеркивает системность как отличительную черту этого опыта, в нем нельзя отделить жизнь интеллектуальную от жизни эмоциональной и волевой, поскольку автономия разума возможна только во внешней жизни, но не во внутренней. Философ утверждает, что философский опыт имеет личностный характер, и это находит выражение в том, что на всякой значительной философии лежит печать личности философа [См.:9.С.5-33].

Опираясь на эти и другие высказывания философов, осмыслявших истоки философствования, можно выделить некоторые особенности опыта, который выступает базисом философского творчества: а) разнообразие источников опыта; б) сложное иерархическое строение; в) противоречивость, трагичность; г) диалектический характер; д) историчность; е) подчинение универсальной идее; ж) личностный характер, связанный с судьбой философа. На основании этого философский опыт можно определить как систематизированный результат восприятия индивидом многообразия жизненных явлений, имеющий исторический характер и находящий свое выражение в категориальных формах.

Философское мышление как второй важнейший элемент “ядра” философской культуры тесно связано с философским опытом. Можно привести огромное количество примеров, свидетельствующих о том, что сведение философского мышления к изучению только его логических закономерностей не является единственной и господствующей точкой зрения. Не вызывает сомнения, пишет Шеллинг, что содержание высшей науки, философии, действительно составляют только мысли и что сама философия есть наука, созданная мышлением. Но сводится ли предмет философии только к понятиям, созданным мышлением [См.:10.С.509-510]? Выступая с критикой гегелевской философии, Шеллинг отмечает, что с ее позиций мир лежит как бы в сетях рассудка или разума, но вопрос состоит в том, как он в эти сети попал, ибо в мире, очевидно, есть еще нечто другое, нечто большее, чем просто разум, даже нечто стремящееся выйти за эти границы [См.: 10.С.511].

В связи с разработкой антропологической проблемы в философии XIX-XX веков возникает более широкая трактовка философской рациональности. В.С. Соловьев пишет о том, что теоретическая потребность, удовлетворяемая философией, есть лишь одна из множества жизненных потребностей, по отношению к которым философия есть только средство. Цель философского познания русский философ определяет как “перемещение центра человеческого бытия из его данной природы в абсолютный, трансцендентный мир, другими словами – к внутреннему соединению его с истинно сущим” [8. С.199]. Таким образом, предметом философского мышления, согласно В.С.Соловьеву, выступает познание истины, которая необходимо есть и благо, и красота, и могущество, поэтому истинная философия неразрывно связана с настоящим творчеством и нравственной деятельностью, которые дают человеку победу над низшей природой и власть над нею.

“Философское мышление возникает из внутреннего бытия души, которая в мыслях ищет сознание самой себя, а тем самым объективации и сообщения”, – пишет К.Ясперс [11. С.495]. Философское мышление основывается на философском опыте, который находит выражение в различных культурных формах. Немецкий философ подчеркивает внутреннюю коммуникативную ориентацию философского мышления. Она выражается, в частности, в структуре вопрошания, которую содержат философские категории. Однако эта “открытость” философского дискурса не дана непосредственно, а является результатом философской рефлексии [См.: 11. С.425]. Говоря об “объемлющем” характере философии, немецкий философ противопоставляет ей “не философию”, ориентированную на предметное созерцание наличного бытия, на объективность. Философское мышление оперирует тем, чего нет в наличности.

Характеризуя специфику философского мышления по отношению к другим видам интеллектуальной деятельности, можно было бы ограничиться определение его как “чистого”, т.е. имеющего своим предметом само мышление, логические закономерности. Но, поскольку мы пытаемся определить философское мышление как элемент философской культуры, важно подчеркнуть его антропологическую направленность, ориентацию на постижение универсальных жизненных смыслов. Философское мышление – это процесс рефлексии философского опыта, ориентированный на постижение истины, на изучение логических закономерностей самого мышления и окружающего мира в целом, а также на создание иерархии жизненных ценностей.

Кроме философского опыта и философского мышления в состав “ядра” философской культуры входит также философская деятельность. В современной философии, как пишет Э.Мунье, понятие “деятельность” имеет более широкий смысл, чем просто полезность или производство. Ее трактуют как “существование”, как совокупный духовный опыт, если говорят о человеке, а когда речь идет о бытии, то деятельность означает его внутреннюю переполненность, и тогда можно сказать, что то, что не действует, не существует. Французский философ отмечает, что любая деятельность должна соответствовать по крайней мере четырем критериям: изменение внешней реальности, формирование нас самих, сближение людей и обогащение мира наших ценностей [См.: 12. С.185]. Философию следует отнести к той сфере деятельности, считает Э.Мунье, которую греки называли теорией, где исследуются и усваиваются ценности и их господство распространяется на все человечество. “Если придерживаться классического перевода этого слова как “созерцательной деятельности” , то необходимо сразу же уточнить, что созерцание для нас является делом не только ума, но целостного человека, не бегством от обычной деятельности к деятельности избранной и исключительной, а устремлением к царству ценностей, наполняющих и развивающих человеческую деятельность как таковую”, – пишет Э.Мунье [12. С.187].

Понятие “философская деятельность” используется в традиции аналитической философии, поставившей задачу анализа языка философии с тем, чтобы разделить сферы компетенции философии и науки. По мнению одного из крупнейших представителей аналитической философии М.Шлика, предметом философии являются действия, позволяющие обнаруживать значения предложений. Таким образом, задача философа состоит в наделении предложений смыслом, что и называется “философской деятельностью”. Подобное представление о философии не противоречит пониманию философии как “жизненной мудрости”, поскольку “мудрый человек возвышается над неразумной толпой только тем, что может указать более ясно смысл утверждений и вопросов, относящихся к жизненным отношениям, фактам и желаниям [См.:13. С.32]. Аналитика языка, по мнению Шлика, помогает прекратить “бесполезные” философские споры и открыть новые перспективы в развитии философии. Таким образом, философская деятельность позволяет выявить специфику философского языка, следовательно, философского творчества, что, в свою очередь, даст основания для выделения элементов философской культуры.

Критикуя стремление аналитической философии свести философский язык к повседневному, Г.Маркузе отмечает, что между универсумом повседневного мышления и языка, с одной стороны, и универсумом философского мышления и языка, с другой, существует неустранимое различие. В нормальных обстоятельствах обыденный язык – это прежде всего язык поведения, практический инструмент. Напротив, если в философском тексте или дискурсе субъектом суждения становятся слова “субстанция”, “идея”, “человек”, “отчуждение”, то не происходит и не подразумевается никакой трансформации значения в поведенческую реакцию. Слово остается как бы неосуществленным, оно остается только в мышлении, где оно может дать толчок другим мыслям. И только через длинный ряд опосредований внутри исторического континуума суждение может войти в практику, формируя и направляя ее [См.:14.С.236]. Анализируя слова обыденного языка, философский язык становится “метаязыком”. Даже там, где он оперирует простыми понятиями обыденного дискурса, он сохраняет свой антагонистический по отношению к обыденному языку характер. Переводя установившийся опытный контекст значения в контекст его действительности, он абстрагируется от непосредственной конкретности ради того, чтобы достичь истинной конкретности [См.:14. С.235-236].

Учитывая это критическое замечание немецкого мыслителя, следует отметить, что аналитика философского языка позволяет выделить специфику философской деятельности. Ее целью и результатом выступает создание системы философских категорий, которая становится философским произведением. Таким образом, базовым элементом философской культуры является философская деятельность, понимаемая как аналитика языка в широком смысле слова и в узком – как созидание системы философских категорий. Философская деятельность – это процесс преобразования культуры при помощи создания философских произведений (систем категорий), а также их воспроизводства в форме философских текстов.

При анализе “ядра” важно выделить не только элементы, входящие в его состав, но также специфику артефакта философской культуры - философского произведения. Основой онтологии культуры, по мнению В.С.Библера, является произведение, которое воплощает собственное бытие человека. Особенность философского произведения заключается в том, что оно моделирует ситуацию общения автора и читателя, которая воплощается в тексте [См.:15. С.290-291]. Философское произведение, по нашему мнению, можно представить в виде системы философских категорий, которая выступает определенным результатом философского творчества.

Философские категории не только составляют основу философского произведения, но также определяют многообразие его форм. Каждое философское произведение фиксирует опыт вопрошания о сущем, который зависит от особенностей “жизненной драмы” философа и возможностей ее философского осмысления. Они определяются не только индивидуальными способностями к философствованию, но также совокупностью социокультурных факторов, которые оказывают влияние на формирование философского языка.

Язык философских категорий является материалом, который формирует философское произведение. Проясняя изначальный греческий смысл слова “категория”, М. Хайдеггер пишет, что он был связан с практикой публичного собрания людей, в отличие от закрытого. Следовательно, “категория” означала, что “открывание, обнаружение совершается через слово, поскольку это последнее ославляет некоторую вещь - вообще нечто сущее в том, что она (оно) есть, именуя ее как такую-то и так-то существующую” [16. С.83]. В греческой философии категории обозначали принадлежность к виду какой-либо вещи, а также собственное имя, взятое в широком смысле. Аристотель впервые ввел философский статус категорий, которые стали означать философское имя, “именующее собою то, что в философии по самому ее существу надлежит в ее мысли осмыслить” [16. С.83]. Таким образом, категории фиксируют особенность философского языка, который указывает на предмет философского мышления. Сущность философских рассуждений составляет то, о чем умалчивает обыденная речь, но, что зафиксировано в категориях как основополагающих философских понятиях.

Хайдеггер определяет “категорию” как встраиваемую в слово мысли истину “о сущем как таковом в целом... Соответственно категории суть основные слова метафизики и потому имена для основополагающих философских понятий” [16. С.85]. Именно категории, согласно Хайдеггеру, определяют способ понимания, который в контексте европейского рационализма оформляется в виде “высказывания” или “суждения”. Философские категории формируют философскую проблематику в виде вопрошания о “бытии и мышлении”, или о “существовании и мышлении”. Философские категории, пишет М.Хайдеггер, совсем не то, что можно было бы выучить, повторить за учителем или человеком, именующим себя философом, и применить на практике. Философские категории фиксируют предельные смыслы, они являются вбирающими понятиями, охватывающими целое. Их особенность в том, что они одновременно захватывают и понимающего человека, и его бытие. Философские понятия не обобщения, не формулы всеобщих свойств некоторой предметной области, но понятия особенного рода. Любое понятие основывается на представлении, то есть на фиксировании общего в вещах. Понятие - это некоего рода определяющее представление. Особенность философских категорий в том, что они основываются не на репрезентации, а на вопрошании, причем сами спрашивающие оказываются поставленными под вопрос [См.: 19. С.333].

Философская культура находит выражение в систематизации философских категорий, в отношении философа к проблеме формирования философского языка и стиля философского произведения, а также в выборе жанра. В данном случае философская культура выступает совокупностью условий формирования философского произведения как текста. В повседневной речи мы нередко употребляем слова “философское произведение” и “философский текст” в качестве синонимов. В обыденной речи выражения “произведение Канта” или “текст Канта” воспринимаются как имеющие одинаковое значение. Однако даже на этом уровне они имеют ряд смысловых оттенков, на которые необходимо обратить внимание. Выражение “произведение Канта” указывает на философское авторство, позволяющее его отличить от произведений, например, Шеллинга или Гегеля. При случае “ссылкой” на “произведение Канта” выражается стремление какого-либо автора указать на адекватное воспроизведение смысла высказывания философа. В этом случае возникает необходимость употребления выражения “философский текст”. Поэтому следует осмыслить единство и различие понятий “философский текст” и “философское произведение”.

Необходимо обратить внимание на ряд особенностей, характеризующих философский текст в качестве элемента философской культуры. Понятие “язык философского текста” характеризует его коммуникативную направленность, способность к адекватному воспроизведению смысла философских категорий. Таким образом, среди элементов философской культуры необходимо провести разграничение между собственно философской деятельностью , направленной на формирование философского произведения, и философской деятельностью, связанной с воспроизводством системы философских категорий в определенных социокультурных условиях. При формировании философского произведения философский язык предстает как некоторая целостность, тогда как в процессе воспроизводства он расщепляется на множество языков:

1. На язык, на котором создано данное произведение – имеется в виду язык определенной культурной общности, который используется в ней для письма и чтения. Это может быть как национальный язык, так и специально заимствованные языки, очерчивающие круг коммуникации образованных людей определенной эпохи (латынь в средневековой Европе, французский язык русского дворянства и т.д.).

2. На язык перевода, дающий определенное представление о содержании первоисточника, способный более или менее адекватно передать основной смысл. Философский текст практически невозможен без цитат и ссылок на тексты, которые переведены с других языков.

3. На язык автора, отражающий специфические стилистические особенности его индивидуальности (“язык Мамардашвили”, “язык Хайдеггера”, “язык Сартра” и т.д.).

4. На языки сфер культуры, которые отражают систему символов, принятых в науке, религии, мифах и т.д., которые рассматриваются как предметы рефлексии.

5. На язык философии, в узком смысле слова, свойственный определенной сфере духовной культуры, который применяется для постановки и осмысления философских проблем.

Если при выявлении сущности философского произведения речь идет о философских категориях как основных элементах философского языка, то при определении специфики философского текста необходимо проанализировать особенности таких видов философской деятельности, как “письмо”, “чтение”, “перевод”. В отличие от философского произведения, которое выступает своеобразным итогом философских размышлений, философский текст обеспечивает особенности воспроизводства системы философских категорий в определенных социокультурных условиях. Описание этих условий предполагает анализ других структурных элементов философской культуры, составляющих ее “сферу”.

Анализ значения философского “письма”, “чтения” и “перевода” для философского творчества позволяет выделить принципиальное различие, существующее между понятиями “философское произведение” и “философский текст”. Философское произведение, как было отмечено ранее, представляет собой систему философских категорий, а философский текст – это способы воспроизводства данной смысловой целостности, существующие в устной и письменной формах, которые создают условия для ее понимания.

“Ядро” философской культуры – это устойчивая взаимосвязь элементов [философского опыта, философского мышления, философской деятельности], характеризующая творческий потенциал субъекта, который выражается в систематизации философских категорий в форме философских произведений.

Если элементы “ядра” философской культуры позволяют выделить ее сущностные признаки, то элементы “сферы” характеризуют ее как особый вид духовной практики, которая осуществляется в конкретных социокультурных условиях. Метафора “сфера” выбрана не случайно, поскольку она отражает объемную пространственную организацию, подверженную изменениям “расширения” или “сужения” в зависимости от характера взаимосвязей с элементами “ядра”. “Сфера” философской культуры выдвигает на первый план мировоззренческую направленность философского знания. В этом аспекте его можно охарактеризовать как “мировоззренческое знание”. Данное представление находится в русле традиций отечественной философии, в которой подчеркивается взаимосвязь философского знания с жизненной позицией человека. Так, например, С.Франк определяет философию как рационально или научно обоснованное учение о цельном мировоззрении [См.:18. С.3-4]. Русский философ подчеркивает, что философское знание, в отличие от повседневных “убеждений” и “верований”, слагающихся под влиянием жизненного опыта или окружающей среды, опирается на систему рациональных доказательств. Формирование цельного мировоззрения осуществляется в процессе уяснения индивидом основных свойств и отношений бытия, а также постижения смысла человеческой жизни, т.е. назначения человека и места его в бытии.

Ранее мы рассматривали философский текст как результат философской деятельности, связанной с воспроизводством системы философских категорий. Однако существует немало феноменов культуры, которые, не будучи произведениями, созданными философами, способны порождать философские тексты. Вне зависимости от своего изначального происхождения в какой-либо сфере духовной жизни (религия, искусство, наука и т.д.) любая семиотическая система в рамках определенной философской культуры может быть воспринята как “философский” текст. Однако характеристика творческой деятельности поэта, художника, ученого как “философской” возможна лишь в случае, когда воображение творческой личности направлено на формирование текста, устанавливающего взаимосвязи “нефилософских” феноменов с элементами философской культуры. Однозначного ответа на вопрос о принадлежности какого-либо феномена к философской культуре не существует, поскольку она определяется конкретной позицией исследователя, уровнем его “философской компетенции”.

Базовым элементом “сферы” философской культуры выступает философская позиция личности. Оценка того или иного феномена культуры в качестве философского текста связана с формированием философской позиции , представляющей собой результат освоения индивидом элементов “ядра” философской культуры. Как было отмечено ранее, в его состав входят: философский опыт, философское мышление, а также философская деятельность. Структурные взаимосвязи между этими элементами, возникающие на базе мировоззренческих установок личности, формируют ее философскую позицию. Она находит отражение в философском тексте, воспроизводящем систему философских категорий и придающем ей индивидуальное смысловое значение.

Понятие философской позиции получило разработку, в частности, в курсе философии В.Н.Сагатовского. Автор отмечает три основных аспекта, важных для определения философской позиции: во-первых, искомая позиция должна обеспечить точку зрения наиболее общую, чем те, которые выражены в различных вариантах мировоззрений; во-вторых, эта позиция должна дать возможность анализа и обоснования основного результата мировоззрения - мировоззренческого идеала; в-третьих, от нее требуется возможность решения тех же задач относительно способа достижения идеала [См.: 5. С.36-37].

Философская позиция объективируется в философском тексте. В основе философской позиции находится ориентация на то или иное философское направление, в основе которого находится ответ на основной вопрос философии. Направления, существующие в течение весьма длительного исторического периода, по мнению Т.И. Ойзермана, в конечном итоге характеризуют противостояние материализма и идеализма, хотя могут приобретать самые разнообразные формы [См.: 19. С.185]. На уровне историко-философского анализа традиционно используется понятие “философское направление”, а при характеристике отношения личности к решению основных философских проблем, по нашему мнению, целесообразно применять понятие “философская позиция”.

Формирование философской позиции является особой функцией философской культуры, которая находит проявление в процессе философского образования. Философское знание занимает особое место в познавательном континууме культуры, поскольку его центральной проблемой является соотношение субъекта и объекта. Именно ориентация на разрешение данной проблемы отличает, по мнению М.С Кагана, философию от других способов постижения мира: науки, искусства и т.д. Проблема соотношения субъекта и объекта значима для понимания функций, которые выполняет философия в жизни отдельного индивида и общества в целом. Через призму философского рассмотрения данной проблемы знание о мире оборачивается мировоззрением, научное объяснение общества – его идеологическим истолкованием, понимание человека - рефлексией о смысле человеческого бытия, постижение сущности культуры – ориентацией ее развития, конструированием идеала [См.: 20. С.229].

Философская позиция находит проявление в своеобразном видении философских проблем, в анализе языка, в выделении критериев истины и, в конечном итоге, в мировоззренческой направленности философского творчества. Объективируя философскую позицию, философский текст воспроизводит системное единство философских категорий, представленных в философском произведении. Однако это воспроизводство не тождественно простому созданию копий с оригинала, оно имеет творческий характер, что находит отражение, в частности, в понимании и интерпретации философских текстов. Большое значение при этом имеет герменевтический метод, выявляющий специфику философского знания.

Философские тексты, с позиции герменевта, позволяют осмыслить целостность духовной жизни человечества, поскольку философские категории, составляющие их основу, кристаллизуют опыт преобразования языка. Таким образом, герменевтическое истолкование философских текстов существенно трансформирует предмет герменевтики и расширяет предметное поле философии, акцентируя внимание на проблеме изучения процесса понимания , и, следовательно, формирования философской традиции. Будучи ранее частной дисциплиной, занимающейся истолкованием текстов, под влиянием творчества М.Хайдеггера герменевтика обрела философские основания, позволившие ей заниматься решением онтологических проблем.

Основным методом формирования герменевтической позиции, применяемым при анализе текстов, является историческая критика. Она направлена на осознание недостаточности понимания. Г.-Х. Гадамер отмечает, что исходной позицией герменевта является признание собственной предвзятости, которое позволяет воспринимать произведение во всей его индивидуальности [См.: 21. С.77]. Текст сохраняет свою индивидуальность благодаря тому, что герменевтика стремится к осмыслению его историчности. В наибольшей степени историческая индивидуальность находит выражение в философских текстах, поскольку “любое философское мышление есть дальнейшее продумывание опыта мира, ... оно стремится додумать до конца энергию понятий и созерцаний того языка, в котором мы пребываем” [См.: 22. С.11].

Динамика философской позиции личности определяется социально-культурным контекстом – совокупностью условий, оказывающих влияние на характер и способы интерпретации философских текстов. Хотя контекст не является структурным элементом философской культуры, его следует анализировать в качестве фактора, влияющего на философскую позицию, осуществляющего взаимосвязь самосознания личности и общественного сознания в конкретных исторических условиях.

Таким образом, структура философской культуры включает два взаимосвязанных уровня. Философский опыт, философское мышление и философская деятельность, направленные на формирование философских произведений, образуют первый уровень – “ядро” философской культуры. Этот уровень определяет специфику философской культуры по сравнению с другими видами культуры, а также характеризует творческий потенциал ее субъекта.

Философская традиция, философское знание и философское мировоззрение, объективируясь в философской позиции, формируют второй уровень философской культуры – ее “сферу”. Философский текст – это элемент, который соединяет оба уровня философской культуры и придает ей системное единство.

Взаимосвязь “ядра” и “сферы” философской культуры образует систему философской культуры, при изучении которой можно выделить следующие аспекты. Исследование элементов “ядра” философской культуры позволяет выявить особенности философского творчества, связанные, прежде всего, с аналитикой философского языка. “Ядро” философской культуры характеризует формирование творческой индивидуальности, которая реализует себя в философском произведении. Изучение проблем, связанных с этим аспектом, по нашему мнению, имеет большое значение для развития методологии истории философии, философии культуры, текстологии, философии языка.

“Сфера” философской культуры объединяет элементы, устанавливающие взаимосвязи философского творчества с социально-культурным контекстом исторической эпохи. На уровне “сферы” происходит формирование философских позиций, которые могут иметь значимость только в сопоставлении с другими позициями. Язык философии в этом случае разбивается на множество языков и может рассматриваться как особая дискурсивная практика. Этот аспект изучения философской культуры представляется важным для разработки теории и практики философского образования, социологии культуры, семантики, семиологии, культурологии, социальной философии.

На основании сказанного выше философскую культуру следует определить как систему, объединяющую элементы “ядра” (философский опыт, философское мышление, философскую деятельность), которые выступают базой философского творчества, и “сферу”, включающую философские знания, философское мировоззрение и философскую традицию и обеспечивающую воспроизводство результатов творческой деятельности в форме философских текстов.

Литература

1. Виндельбанд В. Прелюдии. СПб., 1905.

2. Виндельбанд В. Прелюдии. Философские статьи и речи. СПб., 1904.

3. Философия культуры. Становление и развитие. СПб., 1998.

4. Гуссерль Э. Кризис европейского человечества и философия // Вопросы философии. 1986. №3.

5. Сагатовский В.Н. Философия развивающейся гармонии. Философские основы мировоззрения. Ч.1. СПб., 1997.

6. Фихте И.Г. Основные черты современной эпохи. СПб., 1906.

7. Гадамер Г.-Х. Истина и метод. М., 1988.

8. Соловьев В.С. Философские начала цельного знания // Соловьев В.С. Соч: В 2 т. М., 1990. Т.2.

9. Бердяев Н.А. Я и мир объектов. Опыт философии одиночества и общения. Париж, 1928.

10. Шеллинг Ф.В.Й. Мюнхенские лекции // Шеллинг Ф.В.Й. Соч: В 2 т. М., 1989. Т.2.

11. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1994.

12. Мунье Э. Персонализм // Французская философия и эстетика XX века. М., 1995.

13. Шлик М. Поворот в философии // Аналитическая философия. Избранные тексты. М., 1993

14. Маркузе Г. Одномерный человек. М., 1994.

15. Библер В.С. От наукоучения – к логике культуры. Два философских введения в XXI век. М., 1991.

16. Хайдеггер М. Европейский нигилизм // Хайдеггер М. Время и бытие. М.,1993.

17. Хайдеггер М. Основные понятия метафизики // Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993.

18. Франк С.Л. Введение в философию в сжатом изложении. СПб., 1902.

19. Ойзерман Т.И. Главные философские направления. М., 1971.

20. Каган М.С. Философия культуры. СПб., 1996.

21. Гадамер Г.-Х. Философия и герменевтика // Гадамер Г.-Х.. Актуальность прекрасного. М., 1991.

22. Гадамер Г.-Х. О круге понимания. Там же .

I.V. Tsvetkova

STRUCTURE OF PHILOSOPHIC CULTURE